Дочь обладательницы «Оскара» Мелани Гриффит и голливудского сердцееда Дона Джонсона, она давно перестала быть просто «дочерью знаменитых родителей». Для миллионов она стала Анастейшей Стил из трилогии «Пятьдесят оттенков», которая принесла ей мировую славу, но не определила её как личность. В этом году Дакота Джонсон дебютировала на Каннском кинофестивале с фильмом «Нескромные» — провокационной комедией о современных отношениях, где она выступает не только в главной роли, но и в качестве продюсера. То, что начинается как игра, постепенно превращается в сложный любовный квадрат, балансирующий на тонкой грани между свободой и желанием. Сразу после премьеры в Каннах нам удалось поговорить с Дакотой. Готовьтесь к незабываемому путешествию в мир кино.
После “Пятидесяти оттенков” этот ярлык надолго прилип ко мне
Как начался этот проект?
Я познакомилась с командой фильма примерно полтора года назад, и уже тогда у них была эта идея. Позже они уехали в небольшую поездку, где написали сценарий. Вернувшись с готовым текстом, они предложили мне присоединиться как продюсеру. Тогда даже не обсуждалось, что я буду сниматься. Как продюсер я сразу почувствовала, что эта история способна стать чем-то особенным. Меня удивляло, что столь сильный проект может существовать почти незаметно, без широкой огласки. Но так бывает в этой индустрии — даже мощным историям иногда нужна помощь, чтобы выйти на свет. Майкл Ковино — замечательный режиссёр, а вместе с Кайлом Марвином они образуют блестящий дуэт сценаристов. Их работа сочетает интеллект и эмоциональную глубину. Именно поэтому мы любим сотрудничать с такими создателями — возможно, не самыми известными, но невероятно талантливыми.
Меня не интересуют бесконечные сиквелы и ремейки. В них нет творческого вызова. Меня по-настоящему вдохновляет свежий взгляд — услышать новую историю, увидеть, как режиссёр делает свои первые смелые шаги. В такие моменты чувствуешь, что являешься частью чего-то нового, и учишься сама. Для меня это самая вдохновляющая сторона работы.
Кто такая Джули?
Прежде всего — женщина, просто уставшая. Уставшая ото всех и от всего вокруг. Её раздражают даже самые близкие люди — друзья, партнёр, и кажется, что каждый день приносит новые разочарования и мелкие предательства. Всё это накапливается внутри, превращаясь в тихую усталость и глубокую потребность в переменах. Она соглашается попробовать открытые отношения не из любопытства и не ради свободы, а скорее чтобы угодить партнёру, чувствуя, что прежняя динамика больше не работает. Глубоко внутри она понимает: даже этот эксперимент не исправит их проблем. Это очень хрупкое эмоциональное состояние — осознание того, что не всё нужно удерживать любой ценой. Мне важно было показать эту правду. У Джули нет готовых ответов; она просто честно переживает то, что с ней происходит.
Что вдохновило вас заняться продюсированием?
В какой-то момент я поняла, что просто быть актрисой — мне недостаточно. Когда входишь в проект только как исполнитель, часто сталкиваешься с тем, что на площадке всё ощущается одним образом, а на экране оказывается совсем другим.
Не раз я сидела на премьере, смотрела готовый фильм и думала: «Это не то, что мы снимали. Это не то, во что я вложила силы». Странное чувство — будто часть твоего опыта у тебя забрали. Иногда результат выходит замечательным, иногда — глубоко разочаровывающим, но в любом случае остаётся ощущение утраченного контроля. Я хотела участвовать во всём — от зарождения истории на бумаге до создания атмосферы на площадке.
Кино — невероятно тяжёлая работа. Дни длинные, условия порой суровые. Но когда команда чувствует, что создаёт что-то вместе, что каждый действительно вовлечён, всё меняется. Даже в самых трудных обстоятельствах люди работают с радостью, потому что знают: создают что-то важное.
Вашей компании TeaTime Pictures уже шесть лет. Она известна тем, что поддерживает женские голоса. Чем вы больше всего гордитесь?
Я горжусь всем, что мы сделали за эти годы. Но больше всего — нашей рабочей динамикой. У меня потрясающий партнёр — Ро Доннелли. Мне кажется, в этой индустрии, да и вообще в любой творческой сфере, очень редко можно найти человека, с которым у тебя почти телепатическая связь. С Ро у меня именно такое ощущение. Она как вторая половина моего мозга. Мы одинаково думаем, у нас схожий вкус и сходное восприятие мира. Я действительно верю, что у женщин есть особая сверхспособность — чувствовать нюансы и понимать друг друга без слов. Большинство в нашей компании — женщины, хотя недавно мы впервые наняли мужчину.
Премьеры фильмов — это не только само кино, но и стиль, гламур, красная дорожка. У вас есть личные ритуалы?
Я всегда работаю с людьми, которые искренне меня любят — только тогда мой образ создаётся с настоящей теплотой. Мой визажист Джорджи уже шесть лет со мной, и я ощущаю его как родственную душу.
Мой парикмахер Марк Таунсенд, или просто Марки, делает мои волосы уже двенадцать лет. Я очень привязана к своей причёске и, даже когда появляется желание что-то изменить, почти никогда не делаю этого. Поэтому единственное поле для экспериментов — мой гардероб.
Как вы относитесь к моде?
У меня всегда были очень личные отношения с модой. Ещё ребёнком я никому не позволяла меня одевать. Я могла часами сидеть в гардеробной мамы, примеряя её вещи и создавая самые смелые образы. Особенно я любила её винтажные Levi’s — они были очень характерными.
Чем вы занимаетесь, когда у вас наконец выпадает выходной?
Сплю. Я могу проспать буквально весь день. Я обожаю принимать ванну — в любое время суток. Если я устала или что-то меня расстраивает, сразу иду в воду — и она меня всегда успокаивает. Отдохнув, я возвращаюсь к своей рутине: йога, пилатес и трансцендентальная медитация, которой я занимаюсь дважды в день.
Вы росли дочерью двух кинозвёзд. Наверное, вы очень рано поняли, что такое слава?
Тем не менее, я никогда не любила быть в центре внимания — и, думаю, не привыкну к этому. В такой среде очень рано понимаешь, как люди реагируют на тех, кого боготворят. Это внимание может делать тебя уязвимой.
Иногда оно даже пугает. Мне кажется, люди, которые постоянно жаждут быть в центре внимания, в каком-то смысле потеряны. Но у меня есть работа, и я понимаю, что несу ответственность перед зрителем. И мне действительно приятно знать, что люди ценят то, что я делаю.
Иногда результат получается прекрасным, иногда — глубоко разочаровывающим
Как Голливуд отреагировал на «Пятьдесят оттенков серого»? Предложения стали интереснее?
Вы имеете в виду предложения сниматься в фильмах для взрослых? К счастью, не все сценарии, которые мне присылали, были об эротике — но довольно многие. После «Пятидесяти оттенков» этот ярлык долго был со мной, и мне приходилось доказывать, что я могу быть другой. Но и эта фаза прошла.
Ваша мама не хотела смотреть фильм. Почему?
Честно говоря, я тоже не хотела, чтобы моя семья его смотрела — по понятным причинам. Мне казалось, что это было бы неуместно. Но потом я подумала: «В конце концов, это просто фильм. Ничего ужасного не случится, если они его увидят». В итоге моя сестра посмотрела его и сказала, что гордится мной.
Помогает ли или мешает принадлежность к знаменитой семье?
Это одновременно и благословение, и бремя. С одной стороны, я выросла, наблюдая, как работает индустрия, среди актёров и художников — это дало мне определённое преимущество. С другой — меня постоянно спрашивают о моих родителях, их славе, моём детстве. И каждый день кажется, что мне приходится заново объяснять свою жизнь. Со временем это утомляет и даже раздражает.
Есть ли у вас запасной план, если вы когда-нибудь уйдёте из кино?
Я всегда хотела работать в кино. Но если подумать… моё второе увлечение — выпечка. Я вполне могу представить себя владелицей маленькой пекарни. Почему бы и нет? Очень «сладкая» альтернатива.
У женщин есть особая сверхспособность
- Как и её бабушка Типпи Хедрен, Дакота — активистка по защите животных; в 2014 году она спасла 12 лошадей, оплатив их выкуп.
- Её любимая книга — роман Владмира Набокова «Лолита» (1955).
- Когда Дакота по-настоящему смеётся, она плачет.
- Три вещи, которые всегда лежат в её сумке: ключи, бальзам для губ и конфеты.
